Форум » Оссирианд » Лагерь феанорингов » Ответить
Лагерь феанорингов
Эарендил: Лагерь войска сыновей Феанора.
Ответов - 7
Амрас: Утренний холод коварно забрался в шатер, разогнав остатки сна... Амбарусса открыл глаза и уставился в потолок, думая, что делать дальше - встать или попробовать все-таки уснуть еще раз... ночь была беспокойной, как, впрочем, и многие другие до нее. Он вообще забыл, когда спал нормально и безмятежно, как бывало дома... И дело было вовсе не в холоде и не в неудобстве походных условий - к этому легко привыкнуть, особенно если провел в этих условиях немалую часть жизни. Самыми страшными врагами стали сны - сны, в которых все пережитое смешивалось в один сплошной кошмар, иногда принимающий весьма причудливые формы... Тэльво сел на кровати, обхватив руками колени... Скоро дело вообще дойдет до того, что он будет бояться засыпать - это он-то, который вообще мало чего боялся в жизни! Он покосился на брата - Амбарто спал. Крепко, но тоже беспокойно - видно, сны мучили и его... Младший феаноринг тихо встал, оделся и вышел из шатра. Лагерь еще не проснулся, только часовые неподвижно сидели у костров, закутавшись в плащи. Он прошелся по лагерю, убедился, что все в порядке - да кому они сейчас нужны? - и от нечего делать собрался уже взять лошадь и обънхат окрестности. Направляясь к конюшням, он почувствовал какое-то движение в шатре Кано... Не уверенный, что брат действительно проснулся, он все-таки решил проверить это и осторожно приподнял полог, заглядывая внутрь. Не услышав реакции на свое движение он хотел было продолжить свой путь, но потом все же не удержался и тихо спросил: - Кано... ты спишь?
Мэглор: Ночь выдалась ненастной, и Макалаурэ не спалось. Он лежал на спине, слушая, как печально воет ветер в вершинах деревьев, и ни о чем определенном не думал. Глаза менестреля были широко раскрыты и устремлены к матерчатому пологу шатра, но на самом деле взгляд этот блуждал невыразимо далеко отсюда. Макалаурэ казалось, что ветер доносит до него обрывки полузабытой мелодии, и чей-то голос шепчет слова - тихо, на грани слышимого, но если только потянуться к ним, они охотно всплывут в памяти, сложатся вместе, зазвучат яснее... И вот образы замелькали перед невидящим взором: свинцовое небо над морскими волнами, белоснежная горная вершина на фоне грозового неба, зеленый лес на предгорье... Канофинвэ знал это состояние, он часто пребывал в нем и раньше, когда приходило вдохновение, но теперь что-то шло не так. Зеленый лес горел, и в нем слышались перебранки орочьих отрядов. Северный ветер далеко разносил запах горелой плоти... Облака над горами окрасились красным, а серое море холодной волной плескало в борта горящих кораблей... Это было так давно, а ближе... Кровь на камнях эльфийского дворца... Бледное до синевы лицо Куруфина, отчаянно хватающегося за торчащие в груди стрелы... Глаза Майтимо - страшные глаза, серые, как закаленная болью сталь... Макалаурэ тяжело застонал, закрыв руками лицо, но он не мог заставить себя не слышать эту мелодию, не слышать слов песни - четких, сложившихся слов, полных горя и смертной муки... Но кто-то шел по лагерю, и услышав легкие шаги, а затем и знакомый голос младшего брата, менестрель с облегчением, словно спасаясь от смерти, вскочил на ноги и вышел на улицу. Он понадеялся, что ночная темнота скроет выражение его лица, и Амрас не догадается об отголосках той ужасной песни, еще звучащей где-то глубоко внутри, еще мешающей успокоиться... Да прекратится ли она когда-нибудь?! Менестрель сделал над собой усилие, и голос зазвучал ровно и спокойно, как всегда, а на лице отобразилась легкая печальная улыбка. - Нет, я не сплю, Тэльво. Ты о чем-то хотел со мной поговорить или просто так мимо проходил?
Амрас: - Нет, я не сплю, Тэльво. Ты о чем-то хотел со мной поговорить или просто так мимо проходил? Кано сам вышел к нему навстречу из своего шатра. При неярком свете луны, то и дело скрывающейся за тучами, он увидел лицо брата - бледное, с кругами под глазами... да и сами глаза были тревожными, больными... Видно и ему тоже не спится ночами. -Я не знаю, Кано... скорее, просто проходил мимо... Ночь сегодня какая-то... беспокойная. Ветер, холодно. Ты, я вижу тоже не выспался. Если что, я могу уйти... Он привычным жестом растрепал рыжую шевелюру, словно засевшие там плохие мысли могли от этого вылететь и раствориться в воздухе. О чем он хотел поговорить? Рассказать о своих ночных кошмарах? О том, что каждую ночь заново переживает смерть средних? Что просыпается чуть ли не с криком, потому что снова и снова вонзает меч в чей-то живот... и каждый раз этот кто-то смотрит ему прямо в глаза то ли с укором, то ли с ненавистью... и оборачивается то орком, то телэро из Альквалондэ, то дориатский синда... Как все это вывалить на голову Кано - тем более ему, вечно смеющемуся над всеми Амбаруссе? Маска беспечности и бесшабашной, порой жестокой, веселости приросла к лицу намертво - отдерешь только с кожей. Но она последнее время почему-то не спасала его от саднящей душевной боли. Он потоптался на месте, думая, что делать дальше - поделиться всем этим с Кано или попытаться все же вести себя как обычно - зачем брату лишние заботы? -Я хотел Питьо растолкать, но это соня только похрюкивал в ответ... Вот и пошел бродить... извини, если помешал.- сказал он как можно более беспечным тоном, упорно разглядывая свои сапоги...
Мэглор: С братом творилось что-то неладное - Макалаурэ понял это из его голоса. Но чего он мог ожидать - что младший спокойно перенесет и забудет все то, что до сих пор не может забыть сам менестрель? Мэглор не стал спрашивать, что тревожит Амраса, потому что точно знал ответ: то же, что заставило его самого лежать без сна, то, что породило эту страшную песню, которая бьется где-то глубоко внутри и требует выхода... - Да, ночь беспокойная, Амрас. Я не удивлюсь, если кто-нибудь еще не спит сегодня... Этот ветер... у него слишком печальный голос. Поддерживать разговор было трудно, но молчать, оставаясь наедине со своими мыслями - страшно. Макалаурэ, наверное, казался рассеянным, он говорил то, что первым приходило в голову, не задумываясь о том, как это звучит. Он как будто был не здесь, а все еще в том кошмарном полусне, где звучала мелодия сложившейся песни. "Да что со мной? Так и с ума сойти недолго..." - растерянно подумал Макалаурэ и вдруг вздрогнул от неясного предчувствия, но уже через мгновение списал все на полусонное состояние и измученные бессонницей нервы. Тряхнул головой и постарался более-менее спокойно ответить брату, чтобы не напугать его своим непонятным состоянием. - Холодно? Может, зайдем в шатер? Там, правда, ненамного теплее... Но Мэглору не хотелось в шатер, сегодня как никогда явственно напоминавший тесную корабельную каюту, и он надеялся, что брат откажется от предложения. Уж лучше холодное равнодушие ветра и застывших в небе звезд...
Маэдрос: Маэдроса разбудили тихие шаги возле шатра. Обычный патруль, наверное... Он посмотрел в сторону выхода из шатра - не вестник ли - но никто не вошел и не окликнул его, только пара звезд была видна сквозь узкую прорезь. Спать не хотелось, да и какой смысл - скоро все равно наступит утро, нужно будет заниматься обычными делами, или делать вид, что ими занимаешься. А потом он понял, что уже не так рано, как ему казалось, просто небо затянуто тучами. Пора было вставать, наверное... Он оделся и вышел из шатра, под пронизывающий колючий ветер. У шатра Кано он заметил знакомые фигуры и направился туда. -Я хотел Питьо растолкать, но это соня только похрюкивал в ответ... Вот и пошел бродить... - Да, ночь беспокойная, Амрас. Я не удивлюсь, если кто-нибудь еще не спит сегодня... Этот ветер... у него слишком печальный голос. Видимо братьям тоже не спалось в эту ночь, да и чему удивляться - в последнее время Маэдрос все чаще встречал их, бродящими по лагерю до восхода. - Наверное печальный. "И разве только сегодня" - Вас разбудил ветер? Зачем спрашивать о том, что ответа не требовало? Ветер никогда не был такой уж помехой... Не давало им покоя ни днем ни ночью совсем другое.
Амрас: "Что-то у нас последнее время все ночи беспокойные, и ветер тут не при чем..." подумал Амбарусса, но не озвучил эту мысль, потому что Кано наверняка понимал все и так. И наверняка это была далеко не первая его бессонная ночь. Макалаурэ выглядел бледным и измученным... и погруженным в свои невеселые мысли. Ну как ему рассказать о своих снах? Чтобы еще хуже стало? Тэльво мотнул головой, словно сам себе запрещая говорить на эту тему. В конце концов, старшие привыкли видеть их с Питьо совсем другими, так что не стоит их разочаровывать. -Холодно... но в шатер не хочется. Да и прав ты - не намного там теплей, только что ветра нет. Зато он завывает там громче и противней. И тоскливее... как будто погребальную песню выводит... тут, на улице, хоть какой-то простор, да и небо над головой, пусть и затянутое тучами. - Вас разбудил ветер? Амабарусса обернулся на знакомый голос. Старший тоже выглядел не слишком бодро... - Да... воет так, что спать невозможно. Хотя вон Питьо дрыхнет... может, уши чем заткнул?
Мэглор: Макалаурэ обернулся и увидел Маэдроса. Старший брат тоже рано поднялся... да и ложился ли? - Да, ветер... - ответил он на заданный вопрос, понимая, что о тех чувствах, которые у него на душе, брат прекрасно знает и сам. И обратился уже к Амрасу, мрачно и ехидно усмехнувшись: - А Питьо за своим храпом, наверное, и армию орков не услышит, не то что ветра... Усмешка вышла знакомая, но до ужаса чужая, и Макалаурэ, испугавшись, на миг машинально прикрыл ладонью глаза. "Что это я? Ведь никогда не ворчал, да и неправда это, Питьо вовсе не храпит... тоже, наверное, плохо ему..." Он посмотрел на братьев, послушал ветер, продолжая чувствовать отчаянное желание нарушить тишину хоть чем-то, хоть абсолютно бредовой или грубой фразой... Но он никогда не поступил бы так... зато понял, кто поступил бы. И чья усмешка недавно отражалась на его лице. "Да что же я?.. Нет, это не я... Слова не мои, а... его... Карнистиро... Точно, его... Курво отмалчивался бы, а Турко просто клял бы погоду на чем свет стоит... - Макалаурэ больше не мог притворяться, что с ним все в порядке, он сдавил ладонями виски, будто пытаясь вытеснить ненужные мысли. - Эру, да за что же это мне?! Помнить их... знать, как бы они поступили... и понимать, что не поступят, потому что мертвы..." Взглянув на Майтимо и Амбаруссу и понимая, что его истерика им совершенно ни к чему, Макалаурэ прошептал: - Простите меня... пожалуйста... мне нужно... отойти на минутку... я скоро вернусь... С этими словами он развернулся и опрометью бросился прочь, все еще сжимая голову руками. Он бежал по пустынному лагерю, не смотря под ноги и не разбирая дороги. Несколько раз падал, поднимался и снова бежал, но от пришедшей во сне мелодии было не убежать... и от лиц братьев, которых уже никогда не увидит, но которых будет помнить всю жизнь и иногда говорить их словами... Как с этим можно жить и не сойти с ума? Как, если кажется, что они совсем рядом?.. Разговаривают, а он слышит их голоса... А Майтимо с Амбаруссой слышат? Макалаурэ сел на камень и невидящим взглядом уставился в небо. Когда-то казалось, что до неба так близко, даже чудился полёт, и стихи складывались, а теперь... на душе так тяжело, что никакие крылья вверх не поднимут, а стихи такие, что лучше б их не было! Менестрель со стоном закрыл лицо руками. Дар его стал теперь проклятием - потому что дар не терпел лжи и славословия, а правда была такая, что от причиняемой ею боли слова спекаются и комом застревают в горле... и это уже никуда не уйдет...
полная версия страницы